С первых кадров я испугался. Со вторых вообще впал в ужас. На экране начал разворачивать своё действо художественный фильм DOOM.
И было от чего испытывать страх! Я представил, что мне придётся смотреть Это ещё почти два часа! Пилотные пять минут в кинематографическом плане отвратительны – сплошной низкобюджетный штамп.
Зря боялся.
На фоне великой серии игр от Id я ожидал увидеть незатейливое повествование о борьбе бравых морпехов против адских демонов. Конечно, сдобренное реками крови и горками мяса, стрельбой из огромных и чудовищно убойных винтовок, криками боли и предсмертного страдания. Всё это я увидел в изобилии. Жаждущие увидеть действительно жестокую кинокартину буду вознаграждены сторицей за те деньги, что потратили на билет. Несмотря на жуткий старт, действие постепенно набирает обороты и в финале несётся неудержимым локомотивом, увлекая на себе замершего зрителя. Больше стрельбы, больше криков, больше крови, апофеоз – великолепнейший эпизод с first-person view. Всё это было в игре и в гипертрофированном виде отразилось в фильме. Финальные титры, все идут на выход (зрителей было на удивление много).
Однако после просмотра меня не покидало ощущение чего-то недосказанного, витавшего в зале весь сеанс, но спугнутого хрустом попкорна и хихиканьем маленьких девочек. Выход на улицу из кинотеатра был подобен медленному пробуждению, движению скозь дремотную пелену. Кругом люди, обычные граждане и гражданки, занятые своими делами. Кто-то кого-то ждал, кто-то болтал, держа в руках бутылки колы или пива, молодые люди обнимались со своими девушками и наоборот, таксисты хищными взглядами провожали публику, гаишники ещё более хищно следили за таксистами. Жизнь шла своим привычным ходом.
Пелена спала и я чётко осознал, что DOOM за своей безудержной кровавой вакханалией хитро прятал повествование о Судьбе (doom сущ. рок, судьба, фатум), хоть это и тавтологично звучит. Вернее, о судьбах людей. О том, как религиозный фанатик вдруг ощущает в себе растущего монстра; о том, как догматично преданный приказам командир неудержимо разрушает себя самого; о том, как люди, долгое время бывшие в разлуке, обретают утерянное тепло родственных чувств. Ещё – о чести и предательстве, о сострадании и милосердии, о храбрости и лицемерии. И всё адское безумие, творящееся вокруг, никогда не сможет превратить настоящих людей в монстров.